Неточные совпадения
Молодые
парни да
девушки.
— Добротный
парень, — похвалил его дядя Миша, а у Самгина осталось впечатление, что Гусаров только что приехал откуда-то издалека, по важному делу, может быть, венчаться с любимой
девушкой или ловить убежавшую жену, — приехал, зашел в отделение, где хранят багаж, бросил его и помчался к своему счастью или к драме своей.
Девушки запевают: «Ай во поле липонька» — и уходят,
парни за ними, поодаль. Лель садится подле Снегурочки — и оплетает рожок берестой. Купава с Мизгирем подходят к Снегурочке.
Время весеннее,
Праздники частые,
Бродишь, гуляючи
По лугу, по лесу,
Долго ли встретиться,
Долго ль знакомиться
Девушке с
парнями?
Вот я и встретилась.
Давно живу, и старые порядки
Известны мне довольно. Берендеи,
Любимые богами, жили честно.
Без страха дочь мы
парню поручали,
Венок для нас — порука их любви
И верности до смерти. И ни разу
Изменою венок поруган не был,
И
девушки не ведали обмана,
Не ведали обиды.
Входит Купава с
девушками и
парнями. Мураш сходит с крыльца.
Уходят все, —
парни с
девушками, Купава с Мурашом, Бобыль с Бобылихой, — Снегурочка выходит из кустов, Лель с противоположной стороны.
Девушки и
парни (водя круги, поют)
Послушай, помиримся!
Для
девушки присмотр всего нужнее
И строгий глаз, да не один, а десять.
И некогда тебе и неохота
За дочерью приглядывать, так лучше
Отдать ее в слободку Бобылю,
Бездетному, на место дочки. Будет
Заботы ей по горло, да и
парнямКорысти нет на бобылеву дочку
Закидывать глаза. Согласна ты?
Молодые берендеи водят круги; один круг ближе к зрителям, другой поодаль.
Девушки и
парни в венках. Старики и старухи кучками сидят под кустами и угощаются брагой и пряниками. В первом кругу ходят: Купава, Радушка, Малуша, Брусило, Курилка, в середине круга: Лель и Снегурочка. Мизгирь, не принимая участия в играх, то показывается между народом, то уходит в лес. Бобыль пляшет под волынку. Бобылиха, Мураш и несколько их соседей сидят под кустом и пьют пиво. Царь со свитой смотрит издали на играющих.
Ласкай меня,
Целуй меня, пригоженький! Пусть видят,
Что я твоя подружка. Горько, больно
Одной бродить! Глядят как на чужую
И
девушки и
парни. Вот пошла бы
На царские столы смотреть, а с кем?
Подружки все с дружками, косо смотрят,
Сторонятся; отстань, мол, не мешай!
С старушками пойти и с стариками —
Насмешками да бранью докорят.
Одной идти, так страшно. Будь дружком,
Пригоженький.
На улице показываются Малуша, Радушка, Малыш, Брусило, Курилка, Лель и другие
парни и
девушки, потом Купава.
Парни с поклоном подходят к
девушкам.
Девушки и
парни расходятся в разные стороны.
Но до нас доносятся песни, и издали мы видим, как по улице разряженные
девушки и
парни водят хороводы, а мальчишки играют в бабки.
Им надоело даже смотреть на белеющие перед церковью шатры и на снующую около них толпу крестьянских
девушек и
парней.
На деда, несмотря на весь страх, смех напал, когда увидел, как черти с собачьими мордами, на немецких ножках, вертя хвостами, увивались около ведьм, будто
парни около красных
девушек; а музыканты тузили себя в щеки кулаками, словно в бубны, и свистали носами, как в валторны.
— Это гадко, а не просто нехорошо.
Парень слоняется из дома в дом по барынькам да сударынькам, везде ему рады. Да и отчего ж нет? Человек молодой, недурен, говорить не дурак, — а дома пустые комнаты да женины капризы помнятся; эй, глядите, друзья, попомните мое слово: будет у вас эта милая Зиночка ни
девушка, ни вдова, ни замужняя жена.
Парни, усадив в сани гурьбы
девушек, настегивают лошадей и мчатся во всю прыть.
Вечерами, по праздникам, все население улицы выходило «за ворота»,
парни и
девушки отправлялись на кладбище водить хороводы, мужики расходились по трактирам, на улице оставались бабы и ребятишки.
— Слобода у нас богатая, люди — сытые, рослые,
девушки,
парни красивые всё, а родители — не строги; по нашей вере любовь — не грешна, мы ведь не ваши, не церковные! И вот, скажу я тебе, в большой семье Моряновых поженили сына Карпа, последыш он был, недоросток и щуплый такой…
Слёзы обиженных
девушек почти всегда вызывали довольные усмешки
парней, и во всех играх ясно сквозило желание причинить боль, грубо подчеркнуть превосходство мужской силы.
— Эта встреча плохо отозвалась на судьбе Лукино, — его отец и дядя были должниками Грассо. Бедняга Лукино похудел, сжал зубы, и глаза у него не те, что нравились
девушкам. «Эх, — сказал он мне однажды, — плохо сделали мы с тобой. Слова ничего не стоят, когда говоришь их волку!» Я подумал: «Лукино может убить». Было жалко
парня и его добрую семью. А я — одинокий, бедный человек. Тогда только что померла моя мать.
Мечтательно лучатся темные глаза женщин, следя за детьми; всё ярче веселье и веселее взгляды; празднично одетые
девушки лукаво улыбаются
парням; а в небе тают звезды. И откуда-то сверху — с крыши или из окна — звонко льется невидимый тенор...
Крутицкий. Но он, кажется,
парень с сердцем. Вы, говорит, ваше превосходительство, не подумайте, что я из-за денег. Звал меня в посаженые отцы: сделайте, говорит, честь. Ну, что ж не сделать! Я, говорит, не из приданого; мне, говорит,
девушка нравится. Ангел, ангел, говорит, и так с чувством говорит. Ну, что ж, прекрасно. Дай ему Бог. Нет, а вы возьмите, вот в «Донском». (Декламирует.)
— Не то,
девушка, что не любит. Може, и любит, да нравная она такая. Вередует — и не знает, чего вередует. Сызмальства мать-то с отцом как собаки жили, ну и она так норовит. А он
парень открытый, душевный, нетерпячий, — вот у них и идет. Она и сама, лютуя, мучится и его совсем и замаяла и от себя отворотила. А чтоб обернуться этак к нему всем сердцем, этого у нее в нраве нет: суровая уж такая, неласковая, неприветливая.
Вечером она подвела к постели мужа пышно одетую дочь, Артамонов толкнул сына,
парень с
девушкой, не глядя друг на друга, взялись за руки, опустились на колени, склонив головы, а Баймаков, задыхаясь, накрыл их древней, отеческой иконой в жемчугах.
Анна Ивановна. Надоело молча-то сидеть, орехи щелкать, — пойдемте, говорю,
девушки, к
парням, а
девушкам и любо.
Пелагея Егоровна. Что, Любушка, жаль парня-то! Эко,
девушка… ах! А мне и невдомек, что ты его полюбила-то. Да и где мне, старухе, догадаться… да. Что ж я? Вот поплакать наше дело, а власти над дочерью никакой не имею! А хорошо бы! Полюбовалась бы на старости. Парень-то такой простой, сердцем мягкий, и меня-то бы, старуху, любил. Уж как погляжу я на тебя,
девушка, как тебе не грустить!.. да помочь-то мне тебе, сердечная, нечем!
Вскоре у Павла появилось новое занятие: он очень долго начал засиживаться у окна и все смотрел на крыльцо противоположного дома, откуда часто выходила молоденькая
девушка в сопровождении пожилой дамы, садилась в
парные сани, куда-то уезжала и опять приезжала.
С того дня нечисто зажил я; началась для меня какая-то тёмная и пьяная полоса, заметался
парень, как голубь на пожаре в туче дымной. И Ольгу мне жалко, и хочется её женой иметь, люблю
девушку, а главное — вижу, что Титов в чём-то крепче и устойчивей меня, а это несносно для гордости моей. Презирал я воровские дела и всю тёмную душу его, а вдруг открылось, что живёт в этой душе некая сила и — властно смотрит она на меня!
На Успенье, в одиннадцатом часу вечера,
девушки и
парни, гулявшие внизу на лугу, вдруг подняли крик и визг и побежали по направлению к деревне; и те, которые сидели наверху, на краю обрыва, в первую минуту никак не могли понять, отчего это.
— Гости важные, — подтвердил Петр и продолжал: — Все, голова, наша Федосья весело праздничала; беседы тоже повечеру; тут, братец ты мой, дворовые ребята из Зеленцына наехали; она, слышь, с теми шутит, балует, жгутом лупмя их лупит; другой, сердечный, только выгибается, да еще в стыд их вводит, голова: купите, говорит,
девушкам пряников; какие вы
парни, коли у вас денег на пряники не хватает!
Боровцова. Да, приходите с
девушками поиграть, а то у нас молодых-то
парней мало; молодцов зовем, так те при хозяевах-то не смеют.
В «Надёже» мы видим
девушку, полюбившую крестьянского
парня и ожидающую, что он к ней посватается.
Тут то же положение: над ней смеются, ей колют глаза ее женихом, потому что завидуют ей
девушки: жених ее Иван лучше всех
парней на селе, — она сносит все и ждет, пока он порешит дело.
Груша. Не кажись ты мне па глаза! Была глупа, теперь не обманешь! Только нашу беседу расстроил! Хоть бы Вася пришел, потешил бы нас. (К
девушкам.) Вот,
девушки, люблю
парня: не надсмешник, не обманщик, милый человек, можно ему чести приписать; не то что как есть люди, которые могут завсегда лгать, говорят одно, а на уме другое.
У нас у всех
девушек есть… ну, понимаешь… приятели. Посмотри в праздник, сколь хорошо: на улице сидят все вместе; а ты вот со мной никогда не погуляешь. По крайности я перстенек покажу, что есть у меня такой
парень, который меня верно любит. Ты приезжай ужо пораньше, заложим тройку, насажаем девок, поедем кататься с песнями.
Груша Послушайте, девушки-красавицы, я вам притчу скажу. Была некоторая девка. Ну, вот, хорошо. Только девка-то дура. Ходил
парень к этой девке, разные речи говорил, только все обманывал: я, говорит, холостой, богатый, такой-сякой, немазаный. Я тебя люблю, за себя замуж возьму… А выходит на деле-то — он женатый.
— Ой, родимый, какой у
девушки любовник! Никогда, кажись, я ее в этом не замечала. По нашей стороне
девушки честные, ты хоть кого спроси, а моя уж подавно: до двадцати годков дожила, не игрывала хорошенько с парнями-то! Вот тоже на праздниках, когда который этак пошутит с ней, так чем ни попало и свистнет. «Не балуй, говорит, я тебя не замаю». Вот она какая у меня была; на это, по-моему, приходить нечего.
Пóд вечер купанье: в одном яру плавают
девушки с венками из любистка на головах, в другом — молодые
парни… Но иной молодец, что посмелее, как почнет отмахивать руками по сажени, глядь, и попал в девичий яр, за ним другой, третий… Что смеху, что крику!.. Таково обрядное купанье на день Аграфены Купальницы.
Всю троицкую ночь с березками в руках молодые
парни и
девушки резво и весело, с громким смехом, с радостными кликами бегают по полям, гоняя русалок, а на солнечном всходе все вместе купаются в водах, уже безопасных от ухищрений лукавых водяниц…
— Не бывает разве, что отец по своенравию на всю жизнь губит детей своих? — продолжала, как полотно побелевшая, Марья Гавриловна, стоя перед Манефой и опираясь рукою на стол. — Найдет, примером сказать,
девушка человека по сердцу, хорошего, доброго, а родителю забредет в голову выдать ее за нужного ему человека, и начнется тиранство… девка в воду,
парень в петлю… А родитель руками разводит да говорит: «Судьба такая! Богу так угодно».
Ситцевые и кумачные рубахи деревенских
парней и разноцветные сарафаны молодиц и
девушек смешались с черными рясами келейниц…
И что-то всем стало невесело. Недолго гостили
парни у Мироновны, ушли один за другим, и пришлось
девушкам расходиться по домам без провожатых; иные, что жили подальше от Ежовой, боясь, чтобы не приключилось с ними чего на дороге, остались ночевать у Мироновны, и зато наутро довелось им выслушивать брань матерей и даже принять колотушки: нехорошее дело ночевать девке там, где бывают посиделки, грехи случаются, особливо если попьют бражки, пивца да виноградненького.
Возвивалась голубушка высоко,́ далеко,
Садилася голубушка на бел горюч камень,
Умывалась голубушка водою морскою,
Утиралась голубушка шелковой травою,
Говорила голубушка с холостым
парнем:
«Уж ты,
парень, паренек, глупенький твой разумок —
Не по промыслу заводы ты заводишь,
Трех
девушек,
парень, за один раз любишь:
Перву Машу во Казани
Да Дуняшу в Ярославле,
А душеньку Ульяшеньку в Нижнем городочке;
Купил Маше ленту алу...
Парень вырос толковый, смышленый, смиренный, как красная
девушка, а на работу огонь.
И до самого расхода с посиделок все на тот же голос, все такими же словами жалобилась и причитала завидущая на чужое добро Акулина Мироновна. А
девушки пели песню за песней, добры молодцы подпевали им. Не один раз выносила Мироновна из подполья зелена вина, но питье было неширокое, нешибкое, в карманах у
парней было пустовато, а в долг честная вдовица никому не давала.
А вот как нагрянут
парни на посиделки, угости ты их всех как можно лучше, тогда и возись себе с любой из
девушек.
За ним Кинешма да Решма — тамо́й
девушки не честны,
А вот город Юрьевец — что ни
парень, то подлец.